РОЛЬ УНИВЕРСИТЕТА В
СТАНОВЛЕНИИ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ
Кучинский Геннадий Михайлович, заведующий кафедрой психологии БГУ, доктор
психологических наук, профессор
Развитие психологии в 20 веке характеризуется не только Я явлением новых
идей, гипотез, новых научных школ и теоретических концепций, но и
возникновением и стремительным расширением сферы психологической практики или
практической психологии. Едва ли не каждая отрасль современной психологии имеет
свой круг практических задач. Например, в социальной психологии – это измерение
установок, выявление структуры взаимоотношений в группе, выявление неформальных
лидеров, диагностика конфликтов и их разрешение проведение групповых тренингов
оптимизация принятия групповых решений, улучшение коммуникаций и т.п. В педагогической – обучение быстрому чтению, развитие
звуковысотного слуха, развитие пространственных представлений, тренинг
функциональных состояний оператора, оптимизация систем
"человек-машина" и др. Свои практические задачи есть и у медицинской
психологии, и у психологии спорта, и у психологии труда. Многообразие
форм и содержания практической деятельности психолога нас интересует в первую
очередь потому, что позволяет лучше понять, какие требования предъявляет эта
сфера к современному специалисту и, соответственно, к организации учебного
процесса по подготовке психологов-профессионалов.
В этой связи интерес, на наш взгляд,
представляют те ситуации в практической деятельности психолога, которые
предъявляют особые требования не только и не столько к теоретической подготовке
психолога, его оснащенности различными методами и методиками, но и к личности
психолога,
Попробуем перечислить
хотя бы наиболее очевидные из подобных ситуаций: оптимизация межличностных
отношений, например, разрешение конфликтов, преодоление отчуждения; проведение
группового тренинга, ориентированного на решение личностных проблем, психологию
здоровья (в той степени, в какой речь идет о жизненном стиле личности, о
подлинном отношении человека к своему здоровью и существованию в целом),
проведение диагностики и психотерапии психосоматических расстройств; психотерапия вызванных
психическими травмами функциональных психических расстройств, сопровождающихся
страхами, тревогой, депрессией, апатией, утратой смысла жизни, суицидными
тенденциями; обеспечение необходимых условий
для личностного роста; коррекция отклоняющегося
поведения; осуществление суперлидерства, проведение психодиагностики с помощи
проективных методик и ин. др.
Нам представляется, что в подобных
ситуациях возникновение глубокого личностного, значимого, эмоционально
насыщенного общения психолога с клиентом, если не обязательно, то очень
вероятно. Соответственно, вероятно и влияние личности психолога межличностное
взаимодействие с клиентом и на результат этого взаимодействия. Классическими в
подобном отношении являются психотерапевтическая практика и процесс подготовки
профессиональных психоаналитиков.
Таким образом, логично утверждать, что
есть формы психологической практики достаточно нейтральные
к личности психолога. И есть весьма чувственные.
При подготовке психологов для ситуаций первого
типа акцент будет сделан на образцы традиционного, можно даже сказать
естественнонаучного знаний. Психолог в этом случае – обладатель особых знаний и
методик. Но эти знания и методики достаточно легко отчуждаются от их носителя,
а затем присваиваются другими специалистам.
Если же мы говорим о личностной
готовности психолога к психологической практике, то ясно, что эту готовность к
наличию знаний свести не удается.
Нужно в рамках учебного процесса
организовать включение студента в реальную практику в реально практикующих
структурах, решить вопрос о согласовании, совмещении форм практической
деятельности с формами учебной деятельности. Практическая деятельность, в
частности, имеет свою ролевую структуру, включающую клиента, заказчика и
других, которая совпадает с ролевой структурой учебного процесса. Их
согласование еще предстоит создать.
Включение психологической практики в
структуру университетской деятельности не является посягательством на
академическую науку. Напротив, только синтез научной, учебной и практической
деятельности сможет обеспечить будущее и психологической науке, и
психологической практике, и психологическому образованию. Не следует забывать,
что мы находимся в начале пути по структурированию современной науки и
образования по отраслям, областям, профессиям.
Появились информатика и
теория коммуникаций, конфликтология и теория
переговоров, социальная педагогика. Сохранит ли свою автономию психология?
Ответ на эти вопросы, с нашей точки зрения, зависит и от того, как нам удастся
совместить психологическую практику с академической наукой в конкретных формах
профессионального психологического образования.
